В Фонде нотных рукописей Национального ансамбля песни и танца Карелии «Кантеле» хранится описание танца «Восьмерка», осуществленное Е.М. Марголис. Описание из девяти страниц, содержит пять страниц машинописного текста, три страницы схемы фигур танца и изображение костюмов пары танцоров, на последней странице помещена транскрипция наигрыша.
Именуемая вначале хореографией (термин Р. Фёйе) система знаков для записи танцев основывалась на условном обозначении движения. В первой половине прошлого столетия поиски создания универсальной системы записи танцев продолжились и стали учитывать: направление шага, положение рук, торса, головы; ритма, темпа, динамических особенностей движения в координации с музыкой; передача мизансцен и плана движений танцоров, а также всех частей тела в различных плоскостях и т.д.
В 1950 году была опубликована книга Е.М. Марголис «О записи танца», где система записи включает: название танца, сведение о народе, танец которого фиксируется, описание костюма (с приложением в виде эскиза рисунка или фотографии), условные обозначения, схема пространственной композиции танца, описание танцевальных движений, запись музыки и описание хореографии танца в координации с музыкальным сопровождением[1].
Танец «Восьмерка», зафиксированный у коллектива Шелтозерского района Карело-Финской ССР, является по мнению Е.М. Марголис народным танцем вепсов. Исполняют танец шесть девушек и два парня. Костюм девушек включает длинную белую полотняную рубаху с короткими (до локтя) рукавами и круглым воротом. Подол рубашки расшит красной вышивкой. Сверху рубахи надевается цветной сарафан с бретелями. Сарафан подвязывается белым передником с расшитой полосой внизу. На голове белый или цветной платок, завязанный спереди у подбородка. Костюм парня состоит из светлой (русской) косоворотки, подвязанной поясом и брюк, заправленных в сапоги.
Известно, что основой первого костюма шелтозерского вепсского народного хора, основанного В. Кононовым в 1936 году, являлся традиционный вепсский костюм. Для женской одежды вепсов были характерны два комплекса – исторически более ранний сарафанный комплекс (состоящий из сарафана, рубахи, передника, головного убора и пояса) и юбочный комплекс (включавший юбку, кофту, передник, головной убор и пояс). Описанный Е.М. Марголис женский костюм относится к первому исторически более раннему варианту традиционного комплекса женской одежды.
Вепсские женские рубахи и кофты в конце XIX – первой четверти XX века по сравнению с другими компонентами народного костюма отличались большей вариативностью кроя [1, с. 9]. Чаще женские нижние рубашки состояли из двух частей – ситцевых рукавов и станушки из домотканого холста. Станушка украшалась по подолу широким геометрическим орнаментом, вышитым красными нитками.
Наиболее распространенными в вепсских деревнях были прямые сарафаны на узких лямках. Вначале XX века на улице сарафаны носили с шугаем, позже с кофтой. К первым десятилетиям прошлого столетия будничные сарафаны стали более узкими; их продолжали шить главным образом из полосатой пестряди и синей набойки [1, с. 10].
На рубеже XIX–XX веков передники с сарафанным комплексом носили только вепсские замужние женщины. Без этого важного элемента костюма замужняя крестьянка не могла показаться на людях. Девушки начали носить передники с появлением в вепсской деревне праздничной одежды (блузка, юбка), сшитой по городской моде. Женские и девичьи передники по подолу часто украшали домашним и фабричным плетеным кружевом белого и черного цветов либо вышивкой [1, с. 17].
Основой традиционного мужского вепсского костюма являлась рубаха. Рубахи мужчины носили навыпуск, подпоясывая их поясами или ремнями. Обязательной частью вепсского народного костюма считался пояс. Поясами подпоясывали рубахи, сарафаны и верхнюю одежду. В вепсских деревнях широкое распространение получили два типа этих изделий: пояса из текстиля тканые на дощечках и пояса, изготовленные из кожи [1, с. 22].
Будничные рубахи всегда шили из домотканины – пестряди в синюю и красную клетку или полоску. Праздничные рубахи, вошедшие в моду в начале XX века, изготавливали из однотонных фабричных тканей с вышивкой на нагрудной части, манжетах и воротнике в виде крупных восьмиконечных «звезд», а на исторически более поздних – ромбов. Л.В. Королькова отмечает, что «подобные мужские рубахи имели широкое распространение у соседнего русского населения» [1, с. 18].
Описанные Е.М. Марголис и используемые в танце «Восьмерка» в 1950-е годы костюмы, безусловно, являют собой традиционные комплексы одежды вепсов, но вышедшие из активного употребления еще несколько десятилетий назад. Тем не менее, сохранение их в танцевально-сценической интерпретации иллюстрирует стремление к представлению достоверного этнического облика коллектива.
Известный хореограф Карелии В. Мальми отмечает, что «В. Кононов в 1936 году не только создал хор в селе Шелтозеро, но и поставил там свои первые танцы» [2, с. 148]. Осенью 1937 года В.И. Кононов – выпускник режиссерского педагогического отделения московского театрального техникума получил от В.П. Гудкова приглашение на работу в ансамбль «Кантле» [4, с. 77]. В 1939 году газета «Правда», после выступления коллектива на смотре ансамблей песни и пляски РСФСР, отмечала: «хороши танцы в постановке В. Кононова. Особенно пленяют своей непосредственностью, живостью и пластичностью «Кумардус» и «Восьмерка».
Несмотря на переезд в Петрозаводск и работу в качестве режиссёра-балетмейстера в ансамбле «Кантеле», В. Кононов на протяжении всех последующих лет не прерывал связи с Шелтозерским народным хором, оказывая существенную помощь в постановках танцев [3, с. 151].
Сценическая постановка танца «Восьмерка» осуществлялась В. Кононовым и П. Яккола[2]. Танец «Восьмерка» по наблюдениям Е.М. Марголис – это «веселая игра-танец жизнерадостных девушек и парней, игра, развивающаяся в постоянно сменяющемся танцевальном узоре». Танец в постановке В. Кононова, описанный Е.М. Марголис, содержит девять фигур с общей композиционной схемой: «Выход» – «Гулянье» – «Прощание». В постановке П. Яккола – из семи фигур, где композиция танца включает: «Выход» – «Провожанье» – «Тройки» – «Прощание». Несмотря на синхронное перемещение исполнителей в определенном рисунке, ведущими не только в своей линии, но и в танце выступают юноши: «девушки следуют за ними или ожидают, когда они исполнят сольные выходы» [5, с. 68].
Говоря о В. Кононове как о создателе вепсского сценического танца, В. Мальми выделяет важные элементы языка, его хореографической лексики: «обыкновенный шаг с множеством оттенком: беговой, плавный, крадущийся, синкопированный; корпус, который резко поворачивается то в одну, то в другую сторону; угловато и беспрерывно двигающиеся руки. Все это вместе создает сложный внутренний рисунок, предает его танцам неповторимый колорит» [2, с. 151]. Представленное описание танца Е.М. Марголис может служить иллюстрацией сказанному.
Если Е.М. Марголис представлена слуховая транскрипция наигрыша танца, то в публикации Л. Степановой помещена обработка Р. Пергамента в переложении В. Варламова. Достоинством системы записи является попытка представить танец как инструментально-хореографический комплекс, в котором хореографические движения осуществляются в координации с музыкой.
Е.М. Марголис впервые в хореографической практике обобщила и систематизировала опыт записи танца, разработав простой метод, введя графическое изображение танцевальных фигур и композиционных построений. Ева Михайловна обучала методу записи танцев и последующей их постановке в творческих коллективах на семинарах Всесоюзного дома народного творчества им. Н.К. Крупской. Этот метод широко применялся не только руководителями художественной самодеятельности и профессиональных коллективов, но и этнографами. Использование системы записи предложенной Е.М. Марголис, позволила сохранить многие народные танцы в их сценическом воплощении.
Литература
- Королькова Л.В. Традиционная одежда вепсов. – СПб.: Инкери, 2015. 48 с.
- Мальми В. Балетмейстер В. Кононов (1905-1983) // Проблемы истории и культуры вепсской народности. Петрозаводск : ИЯЛИ, 1989. С. 148–151.
- Мелентьева Л.Л. История вепсского народного хора // Проблемы истории и культуры вепсской народности. Петрозаводск : ИЯЛИ, 1989. С. 151–155.
- Семакова И.Б. В.И. Кононов: живущий в танце. Петрозаводск : Verso, 2015. 118 с.
- Стадник Ю.А. Танцевальный фольклор вепсов // Вестник СПбГУКИ. № 3 (16) сентябрь. 2013. С. 68–73.
- Степанова Л. Народные танцы Карелии. Петрозаводск. Государственное издательство Карельской ССР, 1959. 154 с
[1] Марголис Е. М. О записи танца. М. : Типография «Известий», 1950. 36 с.
[2] См.: Степанова Л. Народные танцы Карелии. Петрозаводск. Государственное издательство Карельской ССР, 1959. С. 77–101.
