Рассматривая вопросы своеобразия народного искусства и условия его сохранения невозможно обойти вниманием важные аспекты, касающиеся роли художественной традиции в процессе создания произведений искусства и влияния этнических традиций на творчество современных авторов.
Алексей Медведев – модельер-конструктор, автор и изготовитель сценических костюмов для сольных исполнителей, коллективов Республики Карелия и России, начальник Отдела по созданию, реставрации и хранению народного сценического костюма Национального ансамбля песни и танца Карелии «Кантеле», член Гильдии мастеров декоративно-прикладного искусства Республики Карелия, лауреат всероссийских и международных фестивалей и конкурсов национального костюма.
Алексей Медведев
Характерные черты народной культуры, обусловленные географическим положением, историческими условиями жизни народа (или народности), проявлялись в формах быта, традиционных обрядах, представлениях о мире и месте человека в нем. Формируемое в результате определенное эстетическое восприятие мира или «народно-поэтическое чувство», находило отражение в образной структуре произведений традиционного искусства. Не только неповторимый культурный ландшафт воплотил Алексей Медведев в «Пудожской коллекции», но и проявил свое «художественное лицо» (термин И. Грабаря) посредством создания особого художественного образа эпохи.
Восточное Обонежье – территория, являющаяся западной окраиной Русского Севера – региона, в названии которого «определение «русский» указывает на исторически сложившееся здесь доминирование славянского типа культуры» [5, с. 18]. Бывший Пудожский уезд Олонецкой губернии располагался между восточным побережьем Онежского озера и рекой Кеной, которая служила естественной западной границей с Каргопольем.
Начало изучения, так называемого, Русского Севера относят к концу XIX века, когда произошло «открытие» геокультурного пространства путешественниками, художниками, писателями, журналистами, направившимися сюда после начала функционирования Северной железной дороги. В текстах того времени повсеместно отмечается особый неповторимый колорит региона, обусловленный природными и историко-культурными его особенностями. Именно в этот период начинает складываться представление о территории Русского Севера как о месте уникального наследия, о «сокровищнице русской культуры», где в почти неизменном виде сохранились традиционные формы и смыслы, которые к тому времени были утрачены в ландшафте южных и центральных областей России [5, с. 8].
Народный костюм, наряду с языком, мифом и обрядом, образует единую знаковую систему – язык культуры, отражающий определенный образ жизни. Пудожский народный костюм – это символ местной традиции. Территориальная отдалённость региона, сказавшаяся и на незначительном влиянии городской моды, содействовала сохранению традиционной культуры и проявлению самобытности в предметах бытового убранства, орнаментальной вышивке, традиционном женском костюме. Детство, юность, зрелость, переход из одной возрастной категории в другую, включение человека в систему родственных связей – все это, как в предыдущих столетиях, так и в начале XX века, продолжало находить отражение в традиционной одежде [2, с. 4].
Создавая коллекцию ярких образов, Алексей Медведев демонстрирует не только степень сохранности традиционной основы костюма на протяжении длительного исторического времени, но и значительную роль в этом процессе женщины-хранительницы семейных традиций, этнической идентичности.
Автор фотографии И. Георгиевский
В настоящее время крестьянская одежда Пудожья хранится в Национальном музее Республики Карелия, историко-этнографическом музее «Кижи», музее изобразительных искусств и Пудожском историко-краеведческом музее им. А.Ф. Кораблева. Описание традиционного пудожского костюма содержится в публикациях краеведов (Л.В.Трифоновой, И. Георгиевского, Е. Дмитровской, В. Харузиной), этнографов, фольклористов (В. Кузнецовой, К. Логинова). Фонды фотоматериалов музея «Кижи» и Национального архива Республики Карелия располагают фотографиями первых десятилетий XX столетия с изображениями крестьянской одежды Пудожского района.
Регулярно посещая Пудожский историко-краеведческий музей, и детально изучая представленные традиционные костюмы, Алексей снимает размеры, изготавливает лекала, а затем шьет свои костюмы по образцам.
Экспозиция Пудожского краеведческого музея им. А.Ф. Кораблёва
В процессе создания костюмов «Пудожской коллекции» А. Медведев опирался на разнообразные источники, что во многом сближает его модели с этнографическими образцами. Однако предлагаемые версии не являются строго научной реконструкцией, скорее – это способ интерпретации посредством творчества индивидуальной картины мира автора, воплощенной в художественно-исторических образах.
Алексей рассказывает: «Костюм пудожанки в основном состоял из рубахи, сарафана и передника. Женские рубахи имели две части – рукава и станушку. Верхняя часть чаще изготавливалась из покупной (ситца или сатина) более дорогой ткани. Холщевая станушка традиционно украшалась монохромной (красным по белому) вышивкой, выполняемой по подолу в виде широкой полосы.
Нижняя часть быстрее изнашивалась, но ее было не сложно заменить. Если станушку украшала вышивка, то ее могли спороть (т.к. она часто выполнялась на отдельном куске ткани) и пришить к обновленной части»[1]. В Пудожском музее хранится женская рубаха, отделанная кумачом и домотканым кружевом. Именно она послужила прототипом, прообразом для создания женских рубах «Пудожской коллекции» Алексея.
Большая часть одежды изготавливалась из холста домашней выработки. На протяжении нескольких столетий экономическую жизнь Пудожского уезда определял крестьянский лен. Нежное, мягкое, серебристое волокно из Пудожья постепенно приобрело известность. В большей степени через продажу на Шуньгской ярмарке, пудожское льняное полотно уходило в Петербург, Поморье, проникало в Финляндию и Швецию, через торгово-промышленную компанию купца Гома отправлялось в Англию и Голландию[2].
Рукава женских рубах коллекции отделаны широкими оборками, оформленными по краю хлопковым кружевом ручной работы. Алексей поделился секретом: «для того, чтобы рукава были объемными и воздушными, местные модницы наполняли их скомканной бумагой».
Пудожский круглый сарафан прямого кроя из нескольких полотнищ ткани (чаще 4, 5) на лямках имел высокую грудку с разрезом посередине с застежкой на крючок, реже на пуговицу. По обе стороны от разреза закладывали мелкие складки: по 5–15 складок с каждой стороны. Будничные сарафаны шили из хлопка, ситца, а праздничные – из сатина, шерсти и штофа: «пудажанки любили «жигаровые» сарафаны кирпичного цвета, из шуршащих, хрустящих тканей»[3].
Сарафан состоял минимум из четырех полотнищ. Количество полотнищ зависело от ширины полотна, которая могла варьироваться от 40 до 80 см, «объем сарафанов по низу подола доходил до 3-х метров». Ткань собиралась в складки по кругу. Сзади, мелко заложенные складочки, сходились в одну глубокую складку. На внутренних боковых швах делались дополнительные завязки, они притягивали заднюю часть сарафана к спинке. Женщина в сарафане выглядела очень грациозной и величавой[4].
Автор фотографии И. Георгиевский
К праздничному костюму помимо праздничных сарафанов, относятся платья-«парочки», появившиеся под влиянием городской моды. «Парочки» – комплекс из кофты-казачка с юбкой или казачка и сарафана. В «Пудожскую коллекцию» А. Медведева входит один из комплектов женского костюма, состоящего из сатинового казачка, отшитого по образцу, хранящемуся в Пудожском музее, и юбки в полоску, оформленной по низу атласными лентами в два ряда и воланом отделанным кружевом.
В коллекции Алексея имеется девичий праздничный костюм, состоящий из кофты с сарафаном из шерсти ализаринового оттенка малинового цвета, украшенный по подолу вязаным кружевом и широкой атласной лентой зеленого цвета.
Автор фотографии И. Георгиевский
Важным элементом праздничного и повседневного костюма был передник. Передники чаще были однотонные, оформлялись складками, защипами, домотканым кружевом и атласными лентами. Вышивка на передниках могла присутствовать. Например, излюбленным мотивом пудожанок являлись петухи[5].
Крой передников у коренных народов Карелии одинаков. Брался прямоугольный кусок ткани, собирался в области талии в складку или сборку. Передники были очень широкими, заходящими за бока. К поясу пришивались завязки, которые изготавливали из другой ткани, что являлось дополнительным украшением. Завязки завязывались по центру.
Украшением праздничного женского крестьянского костюма были шелковые платки и шали с длинными кистями: «пудожанки любили носить платки в тон передника, специально подбирали. Например, если передник был розового цвета, то и платок подбирали розовых оттенков». Ценились платки, выполненные в технике жаккардового ткачества, репсовые, с рисунком в виде оранжево-черного растительного узора на фиолетовом или синем фоне.
В коллекции платков Алексея имеются два «жигаровых» платка, которым уже более ста лет, отданные ему в дар местными жителями Пудожа. Так же в коллекции мастера хранятся шелковые шали различных расцветок и рисунков, с объемным растительным орнаментом и длинными кистями ручного изготовления. Алексей поясняет: «Платки покупали на ярмарках: мужья – женам, отцы – дочерям, братья – сестрам, женихи – невестам. Платок всегда считался дорогим и желанным подарком. В Архангельске, например, носили по несколько платков. Когда девушка выходила на гуляние, она накидывала один платок на плечи, а другой в сложенном виде держала на руке, демонстрируя, таким образом, свой статус. Могла быть иная ситуация, когда матери двум дочерям нужно было обеспечить приданое, то имеющийся в семье большой «жигаровый» платок могли разрезать на две части. Платки носили все: молодые девушки и замужние женщины. В Пудожье платки просто накидывали на плечи, не перевязывали».
мама Алексея — солистка Пудожского народного хора Татьяна Медведева
Одежду пудожанки не всегда шили сами, могли отдать на пошив портным: «ходили мастера по деревням, которые шили одежду, головные уборы и обувь. Приходила мастерица в деревню, останавливалась в одном из домов, где принимала заказы. Конечно, девочек в семьях учили шить с детства, но не все в дальнейшем занимались пошивом. Особенно это замечание касается головных уборов».
К праздничным головным уборам замужних женщин относятся кокошники с украшенными золотным шитьем по очелью и донцу. В Пудожском, Вытегорском и в некоторых других уездах Олонецкой губернии были распространены кокошники типа повоя. Их шили из малинового, вишневого бархата. Центром изготовления кокошников данного типа, по-видимому, следует считать Коловскую волость Пудожского уезда, откуда происходит большинство атрибутированных уборов из музейных коллекций [1, с. 6].
Алексей рассказывает, что: «золотное шитье в Пудож пришло из Каргополя. В Каргополе золотным шитьем занимались жены священников. Пудожские крестьянки переняли этот вид рукоделия и стали вышивать золотом платки, располагая вышивку на концах. Пудожская мастерица могла вышивать 1-2 изделия за весенне-летний период, т.к. работа была трудоемкая. Изготавливали платки для себя и на продажу. До 100 руб оценивались платки покрытые сплошной золотной вышивкой.Платки являлись особой гордость их обладательниц».
Пудожские кокошники выполнены Алексеем по этнографическому образцу, который ему доверили для реставрации местные жители. Ему досталась старинная кофта из ткани с металлической нитью, он выбрал лучше сохранившиеся места и использовал их для изготовления головных уборов. Один кокошник полностью обтянут металлизированной тканью. Второй – с очельем из хлопкового бархата песочно-желтого цвета и растительным орнаментом, размещенным на донце, имитирующим золотное шитье.
Девичьи праздничные головные уборы районов Русского Севера к концу XIX–началу XX века стали различаться незначительно. Девушки носили ленты, повязки, перевязки, венцы, которые не закрывали волосы. Пудожские венцы (местное название «козырек» или «подзор») отличались богатством отделки. Они украшались цветным стеклом, бусинами, брошами, камнями, расшивались цветным бисером. Носили венцы с сеткой – поднизью из конского волоса, которая состояла из пяти воланов, унизанная речным жемчугом или покупным бисером. Сзади крепился атласный бант с лентами.
Праздничные девичьи повязки, перевязки были из парчи, бархата и шелка. Алексей демонстрирует перевязку, где использовал старинный позумент, натуральный жемчуг, фольгу и канитель: на ткани выполнялась вышивка белью[6]. Перевязки имели плотную основу из картона или бересты.
В Карелии добывали жемчуг, «который использовали, в том числе, и для отделки головных уборов. В Пудоже жемчуг использовался реже, поэтому на головных уборах чаще можно встретить бисер. Не только богатством отделки отличались пудожские уборы, но и своей художественностью».
В «Пудожской коллекции» А. Медведева имеется один мужской праздничный костюм, который состоит из кумачевой рубахи с круглым вырезом горловины, без воротника с разрезом на левом плече. Горловина отделана хлопковой тканью желтого цвета, переходящей в завязки. Дополняет мужскую рубаху тканый пояс или платок, повязанный на талии. Поверх рубахи надевается суконный кафтан со сборами на спинке, отделанный по краю воротника, лацканам и низу рукавов белой кожей.
Молодые мужчины носили кафтаны и летом, накидывая его на плечи в жаркую погоду, чтобы покрасоваться перед девушками на гулянье. Мужской костюм непременно включает порты или штаны, которые заправлялись в сапоги с длинным голенищем – «франтаськи», как их называли в Пудоже, и картуз.
Таким образом, связи художника с культурным ландшафтом и своим индивидуальным опытом, не могут быть реализованы иначе, как через художественный образ: «образная или символическая топография живет в нем реалистичными памятными локусами, перемещаемыми и размещаемыми воображением творца согласно строгим и необходимым законам метагеографического воображения»[7]. В ходе воплощения замысла образ находится в полной власти художника – он формирует его в соответствии с требованием своей воли и идеи. «Пудожская коллекция» – репрезентация Алексеем Медведевым географического пространства через элементы традиционного костюма Пудожского уезда Олонецкой губернии конца XIX– начала XX веков и их взаимосвязей, образующих в итоге исторически сложившуюся символическую систему.
Литература
- Григорьева Г.А. Головные уборы Русского Севера в собрании Государственного музейного объединения «Художественная культура Русского Севера». – Архангельск : Издательство «Правда Севера», 1999. – 154 с.
- Калашникова Н.М. Народный костюм в контексте традиций российской культуры. Автореф. на соиск. уч. степени док. культурологич. наук. (24.00.02). – Москва, 1999. – 48 с.
- Кислуха Л.Ф. Народный костюм Русского Севера XIX – начала XX века в собрании Государственного музейного объединения «Художественная культура Русского Севера». – Москва : Издательство «Северный паломник», 2006. – 276 с.
- Наумова Е.Н. Сарафаны в собрании музея-заповедника «Кижи» // Музей-заповедник «Кижи». – Петрозаводск : Музей-заповедник «Кижи», 2016. – 168 с.
- Пермиловская А.Б. Русский Север как особая территория наследия. – Архангельск: Правда Севера, Екатеринбург : УрО РАН, 2010. – 552с.
- Трифонова Л.В. Традиционная крестьянская одежда пудожья середины XIX– первой трети XX столетия // Кижский вестник. Выпуск 14. – Петрозаводск : КарНЦ РАН, 2013. – С. 232–256.
- Трифонова Л.В. Традиционная крестьянская одежда Заонежья и Пудожья в собрании музея-заповедника «Кижи» // Изучение и актуализация традиционной культуры (к 50-летию музея-заповедника «Кижи»). – Петрозаводск : Музей-заповедник «Кижи», 2016. – С. 164.
[1] Из разговора с А. Медведевым.
[2] Рыбников П.Н. О разведении льна в Пудожском уезде // Памятная книжка Олонецкой губернии за 1864 год. – Петрозаводск, 1864. – С. 124.
[3] Из разговора с А. Медведевым.
[4] Там же.
[5] Петух в Пудожском уезде, по свидетельству этнографа Н. Харузина считался священной птицей, убивать и есть которую, считалось грехом. По предположению исследователя, это объяснялось «древним воззрением на петуха как на птицу вещую». Подробнее об этом см.: Харузин Н. Из материалов, собранных среди крестьян Пудожского уезда Олонецкой губернии. – М., 1883. – С. 328.
[6]Сажение по бели – традиционная техника объемной вышивки, когда непосредственно на ткань по определенному рисунку пришивается скрученная бель – шнур, а по нему сажается, то есть пришивается, жемчуг, бисер, стразы и другие элементы украшения.
[7] Замятина Н., Замятин Д. Гений места и город: варианты взаимодействия // Вестник Евразии. № 1. 2007. – С. 64.