Паспорт объекта
Автохтонные традиционные музыкальные инструменты прибалтийско-финских народов – пастушеские аэрофоны (труба и рог) – имеют широкий ареал распространения, что связанно не только с отсутствием яркого проявления этнических черт на ранних этапах истории. Типологически родственные музыкальные инструменты функционировали в традиционных культурах прибалтийско-финских, некоторых славянских народов и скандинавов. В какой-то степени это обусловлено межэтническими контактами и взаимовлияниями в сфере духовных культур, а в какой-то – сходными климатическими условиями и традиционными формами ведения хозяйства, связанными со скотоводством[1]. Существовавшая на территории циркумбалтийского пространства пастбищная культура, имеющая известные локальные различия, была единой с точки зрения музыкальной традиции[2].
Элементы архаичной пастушьей культуры фиксировались этнографами на территории Карелии еще в первой четверти XX столетия. Так, torvi, tuohitorvi, paimentorvi – труба, берестяная труба, пастушья труба (по классификации Э. Хорнобостеля и К. Закса – продольный рог с мундштуком 432.121.22) могла быть изготовлена различными способами: из ленты березовой коры или из двух выдолбленных и соединенных половинок дерева.
Более сложна в изготовлении пастушья труба из двух выдолбленных и соединенных половинок дерева (ольхи или рябины), длина которой могла достигать двух метров. Две половинки уплотняли смолой, сверху обматывали берестой или перевязывали еловыми корнями, а затем смолили. Трубы имели различную форму (прямые и изогнутые – «круглые», «коленами», «рог») и размеры (короткие и длинные) [3].
Пастбищный сезон в Олонецкой губернии начинался с Егория (23 апреля по ст. ст.) или Николы Вешнего (9 мая по ст. ст.) и продолжался до Воздвижения (14 сентября по ст. ст.) или, чаще, до Покрова (1 октября по ст. ст.). Обладавший особой значимостью для общины и пастуха обряд первого выгона скота имел на территории Карелии названия «обход» и «отпуск», которые обозначали весь комплекс обрядово-магических действий и атрибутов, связанных с пастушеством. Пастуха, знающего обряд отпуска, ценили, охотно нанимали, больше платили и относились с уважением.
Кроме обряда «отпуска», пастушья труба являлась участником трудовых процессов, выполняя при этом сигнальную функцию. Сигналами torvi пастух оповещал хозяек о готовности собирать стадо, о возвращении стада, с помощью сигналов на torvi пастухи могли устанавливать коммуникации между собой [4, с. 63].
Музыкальные инструменты пастухов должны были обладать сильным, продолжительным, далеко слышным звуком (пример 6). Так, пастух Степан Филин из д. Котчура Пряжинского района играл на своём инструменте, предварительно размочив его в воде. Постоянно влажными пастушьи аэрофоны, как полагал В. П. Гудков, должны быть для того, чтобы в сухой древесине не появлялись трещины [1, с. 37].
Игру Федора Чертова из д. Эссойла (Пряжинский район), В.П. Гудков услышал и записал ранним утром во время экспедиции 1933 года, когда пастух с помощью сигнала-наигрыша оповещал хозяев, что пора выводить коров. Со стадом он, как и большинство профессиональных пастухов, в лес не ходил, а только трубил утренний сбор стада и выгон, вечером выходил трубить за околицу сбор стада. Трубил в свой берестяной рожок (около 30 см длиной) или в пастушью трубу (до 1 м длиной), и коровы одна за другой, «как по ниточке», возвращались из леса в деревню [1, с. 36].
Обладавшая в традиционных представлениях магическими свойствами труба была неприкосновенна и хранилась пастухами в тайниках (в хлеву, пнях, дуплах, муравейниках). Для хозяйственных целей применялись дуплеты[4]. Пастушья труба теряла магическую силу, если ее использовали для исполнения мелодий, не связанных с трудовой деятельностью.
Этнографы, изучавшие пастушеские традиции на Севере России, полагали, что именно звук берестяной трубы воздействует на скот, когда пастуху надо собирать стадо и гнать его на ночь в деревню. Таким образом, сам по себе тембр музыкального инструмента побуждает животных к действию. Фактически, тембровая характерность звука стала основой для этнографических рассуждений о сакральной функции пастушьей трубы, о магической силе, в ней заключенной, об увеличении этой силы с помощью обычая вкладывать в корпус трубы другие сильнодействующие магические предметы – воск с шерстью животных или список заговора. Тем не менее сами носители традиции сознают огромную изначальную важность для одного из первичных проявлений музыки – звукового сигнала – именно мелодии, а не тембровой окраски. Особые мелодические ходы, а не тембр инструмента, оказывались для животных первоочередным носителем информации о требуемом от них действии[5].
Характерными чертами музыкального строя пастушьих мелодий- сигналов являются устойчивые небольшие мотивы-формулы из звуков диатоники; композиция состоит из неограниченного числа ладо-ритмических звеньев, что связано не столько с протяжённостью дыхания, сколько с мастерством самого пастуха. В целом формула наигрышей соответствует большинству коммуникативных схем, описанных О. Эльшеком: обращение, передача сообщения и окончание информации[6].
Каждый профессиональный пастух имел одну или несколько своих личных мелодий-сигналов, индивидуальность и узнаваемость проявлялись как раз на уровне стереотипного мотива, помещенного в первом разделе формы наигрыша, а часто и в ряде наигрышей одного исполнителя.
В настоящее время мастерством изготовления пастушьей трубы владеет краевед, житель п. Эссойла Роман Волков (2001 г.р.). В качестве материала для tuohitorvi традиционно используется кора березы. Навык плетения из бересты передается в семье Волковых из поколения в поколение. Роман поясняет: «Меня привлекла возможность самостоятельного изготовления традиционных музыкальных инструментов пастухов, воспоминания о которых еще сохранились в Сямозерье в памяти людей пожилого возраста»[7].
Береста становится пригодной для работы весной, в период сокодвижения. Однако кору с деревьев возможно снимать и в более позднее время, на болотистой местности – вплоть до октября месяца. Сделать пастушью трубу можно непосредственно в лесу или позднее из предварительно заготовленной «сарги»[8]. В традиционной культуре, если пастух использовал трубу в качестве дуплета, то не было необходимости ее беречь, т. к. при необходимости всегда можно было изготовить новую.
Для этого в лесу выбирают гладкую без сучков и трещин берёзу. На ней ножом делают вертикальный надрез 4–6 см для снятия ленты. Далее кору отслаивают по спирали вокруг ствола вниз. Опытный мастер может снимать непрерывную берестяную ленту длиной до 100 метров. При надрезе вдоль гладкой части ствола березы следует прорезать лишь белый пробковый слой коры. Важно следить за тем, чтобы глубина надреза была небольшой, в пределах пробкового слоя. Нижележащий лубяной, а тем более камбильный слои не должны быть прорезаны или повреждены, чтобы дерево не засохло, и через 10–15 лет снова появилась защитная кора.
Берестяную ленту нужно очистить и расслоить и сразу после снятия со ствола скрутить в клубки, белой стороной вверх. Лента, пролежавшая нескрученной несколько часов, становится непригодной для работы. С одной берёзы обычно сматывают один клубок. Хранят бересту в тёмных, сухих и проветриваемых помещениях (чердак, подвал, сарай, кладовка)[9].
Процесс изготовления torvi заключался в свертывании ленты по спирали со стороны узкого конца инструмента. Так инструмент приобретал форму вытянутого конуса или рога. Чтобы лента не разворачивалась, «последний виток раструба скрепляли загибом или защепом из прочного дерева, обычно из рябины…» [4, с. 43].
Р. Волков демонстрирует пастуший сигнал-наигрыш на torvi
[1] Хаасма У. Эстонские наигрыши на козьем роге // Музыка в обрядах и трудовой деятельности. Таллин : Ээсти Раамат, 1986. С. 71.
[2] Эмсхаймер Э. Шведские народные музыкальные инструменты // Народные музыкальные инструменты и инструментальная музыка. М. : Советский композитор, 1988. Ч. 2. С. 5.
[3] Михайлов Е., Михайлова Н. Музыка Северной деревни. Петрозаводск : ПИН, 2009. С. 17.
[4] Там же. С. 62.
[5] Лобанов М.И. Звук или напев (К прагматике пастушеских голосовых сигналов) // Вопросы инструментоведения. СПб. : РИИИ, 2000. Вып. 4. С. 142.
[6] Эльшек О. Стилевые типы народной инструментальной музыки в Словакии // Народные музыкальные инструменты и инструментальная музыка Ч.1. М. : Советский композитор, 1987. С. 72.
[7] Из разговора с Р. Волковым.
[8] Роман называет берестяную ленту «саргой». Сарга - от карельского sargu - полоска (лента) бересты.
[9] Из разговора с Р. Волковым.